Благодаря удачному географическому расположению Любечского замка, город Любеч всегда был важным торговым и военно-политическим центром всего Северного Левобережья. После образования в 1471 году Киевского воеводства Любеч стал центром волости, а в середине XVI века, сообщает сайт chernihivski.info, центром староства.
Первое упоминание о евреях в Любече датируется последней четвертью XVI века. Поэтому неизвестно, была ли еврейская община здесь раньше, до середины XVI века. 2 октября 1570 г. польский король Сигизмунд II предоставил евреям Любеча большой подарок – универсал вольностей. Интересно, что это была уже не первая привилегия от королевской власти. 1 июля этого же года представителей боярского сословия вместе с мещанами освободили от старых и новых налогов. Историки считают, что предоставление этих привилегий не было случайностью – так тогдашние власти беспокоились о ввозе продовольствия в город. Местные условия делали сельское хозяйство достаточно проблемным.
Следующий король, Сигизмунд III продолжил практику своего предшественника в части предоставления вольностей еврейской общине Любеча. Общество освобождалось от многих налогов и повинностей, кроме налога на оборону края. Также евреи должны были вместе с другими горожанами участвовать в обороне города в случае военных нападений. Евреи Любеча занимались ремесленничеством и мелкой торговлей.
Еврейское население Любеча
Учитывая небольшую общую численность населения города, количество евреев тоже не могло быть значительным. В 1571 году в Любече было около 996 человек. Если принять среднее количество людей в семье – 6 человек, то выходит, что в городе было 166 домов. Мещан было 474, земян и бояр-слуг – 522. Весь город был поделен на 15 огородов. «Город» означал не земельный участок, а налоговую категорию. В зависимости от доходов, горожане платили «на замок» от 3 до 23 грошей. Восемь жителей Любеча занимались ремесленничеством: в городе был сапожник, кузнец, кузнец, седельник, лучник и 3 пушкаря.
Лучшие времена для еврейской общины наступили при магнатском владычестве. Магнаты, как никто, были заинтересованы в развитии предпринимательства, в частности ремесленничества и торговли.
С 1580 по 1594 год любецкими старостами были Вишневецкие: Андрей, Михаил и Александр. Александр Вишневецкий был с 1578 по 1581 гетманом казацкого реестра. Точных сведений о евреях этого периода нет.
В 1612–1613 годах Любеч пострадал от московского войска. Послевоенное восстановление было очень медленным. В 1616 году в городе было 276 семей, а в 1625 году только 100. В 1628 году количество дымов (дворов) было почти втрое больше – 286. В городе был скорняк, 2 сапожника, слесарь и кузнец.
Жалобы на любецких старост
С 1612 по 1617 год старостой в Любече был Николай Струсь. Большая часть этих пяти лет прошла для Николая Струся сначала в московском, а затем и в турецком плену. При его отсутствии более мелкие администраторы – подстаросты проявляли самоуправство. Это не могло не отразиться на увеличении количества жалоб.
По данным архивов, в 1618 году Андрей Лазаревич, киевский мещанин пожаловался на Андрея Сулимирского, подстаросту. Сутью жалобы было то, что подстароста обокрал его под предлогом взимания налогов. У Андрея Лазаревича забрали лошадей, оружие и деньги.
Еврей из Любеча Шмуэль Аронович подал жалобу на местного сборщика налогов Сазона Балыку. Этот Аронович арендовал право сбора дорожного и сапожного налога в Киевском воеводстве, а значит и в Любечском старостве, как его части.
С 1633 по 1648 год на любечском старостве были Калиновские – Адам, Мартын и Самуэль-Юрий. Последний заведовал староством до начала эпохи Хмельнитчины. Именно при Калиновских сложилась практика передачи староства в аренду. Сначала арендаторами были мелкие польские магнаты, а потом и местные евреи.
3 июня 1643 арендатором стал Максимилиан Бжозовский, киевский подстолий. За свой пост этот господин платил 24 тысяч злотых на лето. Кроме Любецкого он получил еще и Лоевское староство. Поэтому в Любече его заместителем был К. Котюшинский.
В 1645 Бзожовский теряет свое право аренды. Возможно, это произошло в результате жалобы таможенника Яна Задзикевича. 15 февраля 1645 года это право перешло к еврею Лейзору, арендатору сбора налогов в Киевском воеводстве.
Приблизительно в это же время войт города запретил королевскому сборщику налогов Вороничу собирать деньги с горожан.
В 1646 году шляхтич Андрей Ореховский пожаловался на еврейских арендаторов за то, что его избили в Лоеве.
Николай Зарецкий жаловался на арендаторов по делу озер Гнилое и Тесны. Братья Стефан и Даниил Богуши вступили в конфликт с вышеупомянутым Лейзором за то, что он не выдал жителей села Осняки, якобы убивших их брата Петра.
Было ли вымогательство арендаторов-евреев
По мнению влиятельных историков, вымогательское поведение арендаторов стало причиной того, что в народном сознании евреи воспринимались как «чужеродный элемент». А это, в свою очередь, вылилось в еврейские погромы в середине XVII столетия.
Но в этом контексте следует отметить, что количество евреев в Любече перед эрой Хмельницкого было незначительно. Есть несколько причин так полагать. Во-первых, город Любеч сильно пострадал во время войны Речи Посполитой и Московии за Сиверщину. Восстановление было слишком медленным. Во-вторых, фильварковых хозяйств, руководителями которых были именно евреи, почти не было. История помнит единственную попытку образовать небольшой фильварок в районе сел Березка и Елки.
Отсутствие поместий увеличивало трудовую повинность крестьян. Летом два дня в неделю они были вынуждены отрабатывать на Любечский замок. Зимой трудовая повинность уменьшалась до одного дня.
Почему фильварков не было? Этому существует логическое объяснение. Вполне вероятно, что их развитию мешали три причины: недостаток плодородных почв, пограничное положение Сиверщины и вызванные этим постоянные войны и разрушения.
Фильварков не было и в других городах, где массово проживала служебная шляхта – в Белой Церкви, Овруче, Остре.
Законодательное ограничение проживания евреев на Чернигово-Северщине
Поляки законодательно ограничивали проживание евреев на Чернигово-Сиверщине. Деулинское перемирие 11 декабря 1618 зафиксировало факт поражения Московского княжества: Чернигово-Северщина, на которую так посягали московиты, осталась за Польшей.
В 1619 г. во главе администрации отстоянных земель стал Владислав, сын Сигизмунда III. Польский король назначил его «на перспективу», так как надеялся окончательно победить московитов и провозгласить Владислава их царем.
8 февраля 1623 г. Владислав издал на своих землях универсал, которым запретил селиться здесь евреям.
Поэтому утверждения отдельных краеведов и историков о беззаконии евреев на Черниговщине, мягко говоря, сомнительны. Например, А. Ляшев в своем исследовании истории села Роище ссылается на издание 1911 года, рассказывающее о церковной жизни Черниговской епархии.
Согласно этому документу, церкви принуждали вступать в унию, а в случае отказа просто закрывали или сдавали в аренду евреям под кабаки. Евреи не разрешали вносить покойника в церковь без предварительной оплаты. Священник не мог освятить пасху, на которой не было проставлено клеймо арендатора.
Историк Н. Яковенко категорически не согласен, что все это соответствовало действительности. Он приводит свои доводы. В первоисточниках XVII века отсутствуют сведения о том, что евреи арендовали церкви.
Вероятно, легенды об этом стали возникать чуть позже. Подобное упоминание о «еврейской аренде» церквей есть в произведении Н. Гоголя «Тарас Бульба».
Удачное географическое положение Любеча должно было способствовать развитию еврейской общины XVII века. Однако на самом деле все было иначе. Пограничное положение города и Черниговщины в целом, отсутствие фильварков и запрет евреям жить на Сиверщине стали причиной небольшой численности евреев в регионе. А потому беспредел евреев на Черниговщине скорее миф, вымысел, чем реальная историческая действительность.